вету и тени отводилось важное место в архитектуре цистерцианских монастырей. Ей, как правило, были присущи простота и скромность, потому что монаха ничто не должно было отвлекать от молитв и погружения в размышления, подсказанные словом божьим. Любые изображения святых в виде изваяний или картин, как и цветные витражи, были запрещены, и только при необходимости разрешалось использовать разные оттенки одного цвета. Видимые глазом предметы, относящиеся к бренной жизни, должны были привлекать к себе как можно меньше внимания, не переключать мысли монахов c вечных вопросов на приземленные, чтобы он мог сосредоточиться на незримом. Простые формы и сбалансированные пропорции подчеркивают всю суть совершенного божественного мира, о котором и размышляет монах. Поэтому важна роль окружающих его предметов: они помогают созерцать свет, словно сохранившийся со времен сотворения мира – свет, описанный в начале евангелия от Иоанна. Игра света и тени позволяет утверждать, что простота здешнего искусства призвана подчеркивать красоту таинства превращения Бога в человека: ни в церкви, ни в других строениях этот свет никогда не бывает слишком ярким или ослепляющим, он всегда умеренный – свою роль в этом играет архитектура.
Использование теней еще больше подчеркивает вечную сущность света и приход вечного света в нашу, людскую, жизнь. Игра света в пространстве символизирует присутствие Бога. Он здесь облечен во плоть – это означает, что вечный свет стал для нас видимым. Так в цистерцианских храмах вырисовывается красота земного мира. Эти храмы не поражают размерами; в их четырехугольный план одинаково хорошо вписываются как символизирующие небесную жизнь своды, так и пространство, формирующее привычную для человека среду и олицетворяющее жизнь земную.
